Сафар Абдулло – ученый-востоковед, профессор КазУМОиМЯ имени Абылай хана, действительный член Академии персидского языка и литературы (Иран). В сферу интересов входят такие вопросы, как история и теория литературы древнего и средневекового Ирана; литературная критика; современная поэзия на фарси; взаимодействия и взаимоотношения культур народов Востока, прежде всего, персоязычных и тюркоязычных народов; исламская культура; персидский язык и его роль в культуре средневекового Востока.
Автор многочисленных книг и статей по различным вопросам персидского (таджикского!) языка, литературы и культуры. Официальный веб-сайт: www.safarabdulloh.kz
Кириллица, латиница, арабская или персидская вязь. Письменность и язык
Вопрос о восстановлении алфавита и исторического названия языка в Таджикистане обсуждается со времен горбачевской перестройки. Таджикская интеллигенция, особенно серьезные ученые, занимающиеся гуманитарными науками, всегда понимали, что одна из основных причин отсталости общества в сфере духовности связана с заменой алфавита, когда наш народ в мгновение ока лишился своей величайшей письменной культуры.
Замена алфавита была, пожалуй, одним из самых тяжелых испытаний для народа, имеющего древнейшую письменность и богатейшее письменное наследие.
По словам Шарифа Шукурова, сознание иранцев, а таджиков в частности, было принципиально городским; психологическая, космологическая, этическая детерминация этого сознания была тесно связана с городом более двух тысяч лет (!). Развитие письма, искусство каллиграфии и богатейшее книжное производство в средние века обязаны целиком и полностью горожанам. В наше время таджики превратились (или их обратили) преимущественно в сельское население. Самое важное, с заменой алфавита мы практически были оторваны от прошлого, от своих предков.
Мы не только лишились связи со своим прошлым, но и с чувствами и мыслями наших предков, которые были зафиксированы в письменном виде. Известны слова Д.С. Лихачева о том, что «самая большая ценность народа – это язык, на котором он пишет, говорит, думает!».
Письмо – это важнейшее средство общения, способ воспроизведения и закрепления языка.
Естественно, вы можете сказать, что люди общались и общаются в некоторых местах и без письменности. Это верно. Звуковая речь, без сомнения, является средством общения между людьми. Но в речи нет самого главного. Во-первых, она ограничена во времени, ибо речь слышна только тогда, когда ее произносят в определенном пространстве, ибо она слышна лишь на сравнительно малом расстоянии. Это то, что практически подтверждают все специалисты. Человек, для того чтобы сохранить свои мысли и чувства для грядущих поколений, придумал письменность. Наш великий предок Абурайхан Бируни свыше тысячи лет назад говорил, что «письменное сообщение – есть один из видов сообщения, и, пожалуй, более предпочтительный, чем какой-либо другой, ибо откуда мы знали бы предания народов, если бы не вечные памятники пера» (см. Бируни Абурайхан, Избр. произведения, т.2, Ташкент, 1963, с. 57).
Следовательно, благодаря письму, язык сохраняется и развивается, обогащается и передает речь на расстоянии, закрепляя ее во времени.
Взаимосвязь языка и письма и их взаимовлияние очень сильны. Часто бывает трудно изучать язык, не зная его письменность, и почти невозможно понять письменность, не зная соответствующего языка.
Письмо оказывает мощное сдерживающее влияние на естественное развитие языка. Это надо понять досконально, во всей многозначности и многозначительности этого факта. И правы те, кто говорят, что вся сознательная жизнь человека проходит через родной ему язык.
Наши мысли формулируются языком. Великий академик Д.С. Лихачев говорил, что узнать человека, определить его умственное развитие и моральный облик, его характер можно лишь прислушавшись к тому, как он говорит. Словом, язык для нас – таджиков, – это все. Много раз мы были на грани полного исчезновения. Но если мы до сих пор есть, то это только благодаря нашему языку, а вернее, благодаря той многочисленности письменного наследия, не имеющего аналогов в мире. И теперь, представьте себе, что народ в ХХ веке практически был лишен этого богатства, ибо у него осознанно отняли письменность.
Письмо – это знаковая система, созданная нашими предками для фиксации звукового языка. У нашего народа была отнята система языка. О нашем языке написано очень многое. Это один из самых совершеннейших языков мира, развивавшийся в течение многих тысячелетий. Даже новоперсидский язык (иначе – дари-таджикский) в настоящее время считается одним из самых древних живых языков. Англичане, например, не понимают сейчас язык Шекспира. Он писал на староанглийском. А мы с вами прекрасно понимаем стихи Рудаки и Фирдоуси, живших задолго до Шекспира. Язык таджиков в новоперсидский период (т.е. после принятия ислама) изменился и приобрел новый алфавит, который мы условно называем персидским. Этот алфавит стал матрицей нашего языка, именно этим письмом было зафиксировано в течение 1300 лет важнейшее наследие нашего народа. Благодаря тому, что литературный язык был создан соединением среднеперсидского, согдийского, бактрийского и других иранских языков древнего и среднего периода, а также благодаря большому количеству арабских слов, которые проникли в нашу жизнь вместе с новой религией, он не только обогатился лексически и грамматически, но и стал гибким и легко воспринимаемым, в нем возникло множество синонимов с их оттенками значения и эмоциональной выразительности.
Древнеперсидский и среднеперсидский языки, из которых в дальнейшем сформировался новоперсидский, несмотря на то, что они были распространены на огромной территории с различными культурными традициями, способствовали очень интенсивному общению между иранскими народами. В силу этого обстоятельства, язык, в первую очередь, стал богат лексикой.
Теперь представьте, что сделали с нашим народом коммунисты. Они дважды отняли у нас алфавит. Сначала нас перевели на латиницу, потом на кириллицу. В результате такого варварского акта наш народ был оторван от своих предков, от своих корней, также он был лишен непосредственного письменного общения с миллионами персоязычных людей, которые жили за пределами Советского Союза. Все это делалось с одной целью: чтобы таджики начисто забыли своих предков, стали манкуртами и искали опору не в своих корнях, а вне их. Этот известный закон называется «разделяй и властвуй». Вот и разделяли, и властвовали. При этом язык таджиков, который до 20-х годов ХХ века назывался «фарси», вдруг был переименован в «таджикский». Это и было попыткой лишить наш народ его наследия, всего того, что было создано на языке фарси!
И надо признать, что в этом направлении многого добились те, кто это сделал. Сейчас у нас есть такие таджики, которые не только не знают свое прошлое, но и самое страшное, верят в то, что они образованные – потому что (худо-бедно) умеют читать и писать на кириллице!
Из богатого культурного наследия народу предлагались лишь крохи. Согласно известной ленинской теории «О двух культурах», в рамках одной национальной культуры кое-что разрешали народу читать, а что-то считали ненужным. Это была хорошо продуманная политика: государство взяло на себя роль верховного судьи в вопросах языка, литературы, науки и культуры в целом. Эта теория еще больше себя проявляла в национальных республиках. Таджики после того, как лишились своих культурообразующих городов, создали в Восточной Бухаре свою республику в рамках СССР, были так напуганы, что думали лишь о своем существовании. И этот страх, по-моему, стал основной причиной того, почему таджики не могли противостоять и отстаивать свою письменность, как это сделали армяне и грузины. В результате, сегодня мы имеем то, что имеем. Разделенный народ, живущий в разных странах, и разделенный алфавит, – персидский алфавит в Иране, Афганистане, Пакистане и в Китае, кириллица в Таджикистане и некоторых других республиках Центральной Азии. В Узбекистане, где проживают несколько миллионов таджиков, алфавит еще раз поменяли на латиницу.
И в таком положении таджики, благодаря своей величайшей письменной культуре и литературе, смогли сохранить свой язык. Но этот язык сможет развиваться лишь тогда, когда вернется в свое лоно. И это лоно, без сомнения, – родная письменность, т.е. персидская письменность.
У нас, в отличие от таджиков Афганистана, в речи есть свои сложности. И они, несомненно, связаны, прежде всего, с письменностью. Многие звуки, имеющиеся в русском алфавите, мы не используем. Персоязычные таджики Афганистана или Ирана говорят более свободно и естественно. В речи дикторов таджикского телевидения любой знаток языка почувствует косноязычие, а также подражание дикторам московского телевидения. Даже персидские стихи мало кто из таджикских актеров-чтецов читает правильно. Все происходит на уровне подражания. Еще раз напомню слова мудреца Д.С. Лихачева о том, что наша речь – важнейшая часть не только нашего поведения, но и нашей личности, нашей души, ума, нашей способности не поддаваться влиянию среды, если она «затягивает».
Сейчас для таджиков восстановление алфавита является чрезвычайно важным и необходимым. И то, что большое число представителей интеллектуальной элиты обратилось с письмом к президенту и парламенту, говорит о том, что этот вопрос все еще актуален, как и 30 лет назад, когда я написал свою статью «Пайванди хат бо забон» (1988 г.) и выступил на встрече «круглого стола» журнала «Вопросы литературы», («Вопросы Литературы», 1989г. №10), где говорил о последствиях этого недоброго акта для культуры таджиков и предложил подумать о возвращении отнятого у таджикского народа алфавита…. Кроме того, я абсолютно уверен, что восстановление алфавита способствует бурному развитию таджикской культуры.
Персидский язык
Вопрос о том, почему наш язык в Иране называется фарси, в Афганистане – дари, а в Таджикистане – таджикским, является политическим. В Афганистане пуштуны из правящих кругов открыто выступают против таджикской культуры и языка, там идет словесная война из-за того, что таджики произносят многие термины и слова не на пушту, а на фарси. Например, таджикам и хазарейцам навязывают вместо слова «донишгох» («университет») слово «пухантун», вместо «кӯча» заставляют говорить «сарак» и т.д….
В свою очередь в Таджикистане и Узбекистане при советской действительности в лексикон таджиков вошло большое количество «русско-интернациональных» слов, которые постепенно уходят. Ясно, что жители Ирана, Афганистана, Таджикистана и таджики Узбекистана говорят на одном языке. И этот язык в течение 1300 лет назывался фарси. Теперь мы, вроде бы, независимые. Почему не называть наш язык так, как он назывался в течение столетий? Этот язык Фирдоуси, Низами, Саади, Мавлана, Носири Хусрав, Ахмад Дониш и устод Айни называли персидским! Иржи Бечка – великий чешский иранист однажды в шутку спросил, – что есть таджикский язык? И сам ответил, – это тот же персидский язык, зафиксированный русскими буквами!
Моя бабушка, когда я был совсем маленьким, говорила мне – сынок, наш язык – фарси, а теперь его называют таджикским. Мудрый сосед тогда предупредил, чтобы она так больше не говорила, а то увезут, и никто не найдет – куда…
Сейчас, конечно, когда мы говорим «фарси», то имеем в виду новоперсидский язык, который теперь в Средней Азии официально называют таджикским, в Афганистане – дари, а в Иране – персидским. Неофициально все образованные люди из персоязычного мира этот язык называют одним словом – «персидский»!
У меня был удивительный случай в Иране. В начале 90-х годов прошлого века на книжном базаре один из иранцев спросил меня, – откуда я родом? Я ответил, что из Хорасана. Он спросил, – из Мешхеда? Я ответил, – нет, вы не знаете. Он сказал, – почему же, когда ты начал говорить, я сразу понял, что ты из Нишапура! Я очень удивился и ничего не сказал в ответ. Когда через несколько лет мы вместе с Олжасом Сулейменовым и послом Ирана в Казахстане господином Расулом Ислами были в Нишапуре, то мэр города Нишапура, узнав, что я родом из Пенджикента (вблизи Самарканда), обрадовался и сказал, что в Нишапуре живет много выходцев из Самарканда. На мой вопрос о том, когда они туда прибыли, он ответил, что давно, возможно, в эпоху нашествия монголов, что и он сам является их потомком.
Таким образом персидский язык, как язык аборигенов, несомненно, имеет различные диалекты и говоры. Но литературный язык является единым. Но даже эти диалекты понятны всем. Я порой думаю, – ширазский и самаркандский диалекты между собой имеют больше схожести, или ходжентский и кулябский, исфаханский-кабульский или исфаханский-ходжентский? Советские лингвисты разделили таджикские диалекты на три основные группы. Но я с таким делением не согласен. Можно найти больше, гораздо больше. Но это не важно. Важно то, что это все – один персидский язык. Много лет назад в Москве в Институте языкознания мы спорили с одним известным иранистом, который не очень хорошо говорил по-персидски, но хотел доказать мне различие между этими диалектами. Тогда я написал три бейта, принадлежавшие трем поэтам – Лоику Шерали (Таджикистан), Нодиру Надирпуру (Иран) и Васифу Бахари (Афганистан), и предложил ему, чтобы он эти бейты разделил между иранистами своего учреждения, для того чтобы они определили – кому какой бейт принадлежит, и чем они отличаются.
Через некоторое время я получил ответ, но, к сожалению, никто из них не мог определить это, более того, стихи Лоика Шерали назвали иранскими, а стихи Надирпура – афганскими, а Васифа Бахтари – таджикскими. Я не удивился, ибо для меня это один и тот же язык. Как говорил Мумин Каноат:
Фарси, дари или таджикский, Его, как хочешь, назови.
Он для меня язык искусства, Неумирающей любви.
Я как-то уже говорил и еще раз повторю – любой президент, который своим указом восстановит доброе имя нашего языка – персидского и нашу письменность, оставит свое имя в веках.
Я могу долго говорить на эту тему. Но лучше я напишу книгу, над которой давно работаю.
Когда персидский был лингва франка
Для персидского языка дух возрождения и процветания после нашествия арабских бедуинов появился лишь в эпоху Саманидов. Конечно, для этого было очень многое сделано со стороны движения Шу’убия, и других антихалифатских движений. А также создание относительно независимых от халифата государств. Эмир Якуб ибн Лайс Саффарид призывал придворных поэтов, которые писали на языке завоевателей, создавать свои произведения на родном языке… Это было началом.
Затем огромную роль сыграли правители мощного централизованного государства Саманидов, со столицей в Бухаре, которые культивировали все родное – иранское, и родной язык, который после поражения от арабов вновь был поднят на достойный для него уровень. В настоящее время языком международного общения все еще является английский язык. Не удивлюсь, если в будущем китайский язык будет языком международно-экономического значения для значительной части населения земли. Во времена Саманидов ирано-таджикская цивилизация явила в новоперсидском языке поразительное сочетание; в языке проявилась гибкость, мягкость и резкость, выражалась горечь разлуки, страсть, ожидание, рвение, самопожертвование, созидание, любовь и другие качества, которые, по словам, иранского ученого Ислами Надушана, говорят о неспокойной природе иранцев, пытливости ума и их стремлении к постоянному поиску.
Именно в IX веке в Бухаре была создана атмосфера для бурного и небывалого развития науки и культуры, положившего начало иранскому ренессансу, о котором в свое время писал устод Акбар Турсунов в своей знаменитой книге «Эхёи Аджам» («Возрождение Ирана»). Именно в это же время появляются величайшие поэты, мыслители, историки, астрологи, математики, музыканты. Достаточно назвать такие имена как Рудаки и Фирдоуси, Ибн Сина и Абурайхан Бируни, Абунаср Фараби, Аль Хорезми и многие другие. Очень важной задачей было написание истории. Это дало толчок дальнейшему развитию литературы и культуры.
Персидский язык очень быстро становится не только одним из важнейших языков исламского мира, но на персидский язык переводят Коран и хадисы Пророка (с), Библию и другие священные книги. Этот язык развивается во времена Гезневидов, Сельджукидов и последующих правителей Ирана, большинство из которых были тюркского происхождения. Махмуд Гезневид одиннадцать раз предпринимал поход в Индию, оставив о себе у населения Индии нерадостные воспоминания, но тем не менее, с тех пор персидский язык постепенно распространился в этой стране.
Во время войны между Шайбанидами и Сефевидами огромное количество людей из Ирана и Центральной Азии перебралось в Индию. Там процветала в это время величайшая персоязычная литература, создавались десятки толковых словарей персидского языка. Расцвет персидского языка и литературы в Индии произошел во времена правления Великих Моголов. Вершины развития персидский язык и литература достигли в Индии во времена правления Акбара и его великого визиря. Акбар был сыном Хумоюна. Правление его продолжалось почти 50 лет, именно он объединил индусов и мусульман, перевел на персидский язык священные книги и эпические поэмы индусов. Его главным визирем был Абулфазл ибн Муборак, прославившийся как Аллома (т.е. всезнающий, ученый). Он же был автором «Акбарнаме» – летописной истории империи Великих Моголов, переводчиком Библии на фарси. Его родным братом был известный поэт Файзи Дакани.
Словом, сила этого языка, прежде всего, была в его богатом письменном наследии, которое было создано на протяжении почти 1200 лет. Он был языком знати и одним из официальных языков в Османской империи. Персидский язык в Турции стал языком литературы. Для многих стран Ближнего и Среднего Востока язык фарси был лингва франка. Во дворцах многих тюрко-монгольских правителей фарси был официальным языком.
Тогда считалось за честь говорить на персидском языке.
Но в конце XVI века начинаются походы на Восток двух великих империй – Британской и Российской. Постепенно Иран, Центральная Азия и Индия становятся колониями этих империй. С 1757 года начинается британское правление в Индии. И естественно, происходит ослабление экономики, упадок культуры, что не могло не оказать мощное влияние на язык. До прихода англичан в Индию в этой стране язык фарси был официальным языком, языком межнационального общения различных индийских племен и народов. Происходило постепенное ослабление Ирана и государств Центральной Азии. В 1847 году появилась страна под названием Афганистан. В XIX веке Российской империей были завоеваны все центральноазиатские государства.
Все эти очень серьезные события в жизни персоязычного народа, несомненно, отодвинули персидский язык с того доминирующего места, которое он ранее занимал в регионе. Таджики в Средней Азии находились под сильным давлением, испытывали набеги кочевых племен, многие оставляли города и искали убежище в горной местности.
Затем пришла советская власть. Надежды таджиков на лучшую жизнь и защиту рухнули после того, как было принято решение о размежевании территории Средней Азии. Когда было осуществлено размежевание, около 62% от общего числа таджиков оказались на территории, которая сейчас носит название Узбекистан. Была создана Таджикская автономная республика в составе Узбекистана, а затем в 1929 году она была превращена в отдельную республику со столицей в Душанбе (в переводе означает – понедельник), который был кишлаком, где по понедельникам устраивали базар. Раньше одним из значений слова «таджик» было «горожанин», но таджики были поставлены в такие условия, что вынуждены были безропотно покинуть свои города, а их родной язык постепенно превратился в бытовой язык. Это самое обидное! А 48% таджиков, оставшихся за пределами Узбекистана, создали Республику Таджикистан. Удивительно, что количество таджиков в Таджикистане, как и других народов, живущих в этой стране, увеличилось многократно, но среди тех 62% оставшихся в Узбекистане, в официальных документах нет данных о росте населения.
Русский язык
Не сомневаюсь, что нашему народу в настоящее время нужен русский язык. Этот язык тоже давно является частью нашей культуры.
Русский язык все время, когда было закрыто окно для общения с единоязычными народами, был важнейшим инструментом для приобретения знания, языком для нашего образования, частью нашей культуры.
Мне хочется, чтобы мы сохранили тесные, стратегические связи с Россией. Чтобы наши дети продолжали учиться в российских вузах, чтобы по-прежнему в школах преподавался русский язык. Он ни в коем случае не помешает нам восстановить свой алфавит и название языка. Более того, России выгодно иметь стратегических партнеров из персоязычного мира в лице Таджикистана. Ведь неизвестно, куда завтра покатится этот безумный мир.
Возьмите Молдову. Ведь судьба этого народа во многом похожа на нашу. Они – румыны, их язык и культура являются частью румынской цивилизации. Они так же, как мы с иранцами, говорят с румынами на одном языке, только языки называют по-разному. Они отказались от кириллицы, приняли свой в прошлом латинский алфавит. Теперь у них близкие взаимоотношения со своим единоязычным народом. Я думаю, если у нас не было бы гражданской войны, то этот вопрос давно был бы решен и успешно решен. Не только молдаване, но и многие другие народы бывшего СССР отказались от кириллицы.
Но в Таджикистане этот вопрос во многом зависит от решений, которые принимают власти. Мне кажется, что восстановление нашей письменности является жизненно необходимым актом, если мы хотим остаться персоязычным народом – наследником богатейшей и древнейшей письменной культуры. Прав мудрец, когда говорит, любая графика есть не просто звукопись, но не в меньшей степени и «смыслопись». И передать полностью, в полном объеме ценности поэтической речи (не говоря уже о более сложных текстах, где графический знак обращается в тайнопись), часто зависящей от формальных особенностей письма чужеродной графике никогда не удастся. Другими словами, чужая графика никогда не сможет вписаться в тот особый мир слов, чувств, художественной и языковой традиции в их полном объеме, что мы справедливо называем бытием народа.
Поэтому необходимо помнить, что «специфические черты национальной культуры, взращенной в лоне традиционного сознания, воспринимаются неискушенным атеистическим сознанием как опасные для самочувствия социума, а посему им придается нарочито идеологическая и даже политическая окраска» (Шариф Шукуров).
Я уверен, что рано или поздно этот вопрос решится, и наш народ хоть в какой-то мере восстановит то, что другие у него отняли… Слава Богу, пока историческая память у нас сохранилась…
Почему «таджикский», а не «персидский»?
Власти Таджикистана пока не торопятся называть свой язык «персидским». Скорее всего, причин тут несколько. Конец 80-х годов прошлого века был периодом возрождения многих национальных традиций таджикского народа. В конце 80-х, благодаря усилиям ряда таджикских литераторов, при Горбачеве таджикский язык был официально признан, как государственный. Помню, устод Лоик (я был его официальным помощником – помощником народного депутата СССР) вернулся со встречи с Махкамовым К. – первым секретарем ЦК и радостно сказал, – будет наш язык официальным. Затем устод Шакури и устод Акбар Турсунов написали обоснование, чтобы язык называли форси-и тоджики. Но, наконец, законодательство Таджикистана, наряду со словом «таджикский» в скобках закрепило написание («фарси»), т.е. было документально и законодательно утверждено, что это один и тот же язык.
Затем с приходом новой власти, по каким-то соображениям, или по указке свыше, слово «фарси» убрали. Для меня это непонятно. Помню, как на пленуме СП СССР для придания нашему языку статуса «государственный» я собрал подписи самых выдающихся писателей СССР. И когда обратился с просьбой к Валентину Распутину – великому русскому писателю, то он был удивлен, услышав, что в Таджикистане национальным, т.е. государственным языком, был не таджикский, а русский. И с удовольствием поставил свою подпись, сказав, что персидский язык – это язык величайшей литературы!
А что касается иронии по поводу того, что Таджикистан претендует на роль родины персидского языка – я с этим по существу не согласен.
Во-первых, на самом деле, Таджикистан и земля таджиков, т.е. восточных иранцев, является родиной новоперсидского языка. Все специалисты едины во мнении, что новоперсидский язык, иначе называемый «дари» (т.е. придворный), возник в Бухаре, Самарканде, Балхе и Бадахшане. Это признают такие иранцы, как Саид Нафиси, устод Малик-уш-шуаро Бахор и многие другие.
Во-вторых, Иран, какие бы ни были у страны проблемы, никогда не выступал против того, чтобы мы восстановили название языка и нашу письменность. Иранцы прекрасно понимают, что у нас общий язык, общее наследие и общая культура.
В-третьих, Таджикистан, несомненно, только выиграет от этого. Подумайте, если мы не персоязычный народ, то мы никакого отношения не должны иметь к той величайшей письменной культуре, которая была создана на языке фарси. А если мы персоязычный народ, то на каком основании мы должны отказываться от истинного названия своего языка?!
Если это название (таджикский) было придумано осознанно с целью языкового разделения единоязычного народа, тем более надо восстановить истинное название. Сказки типа того, что если нас называют таджиками, то и язык следует называть таджикским, были очень хитро придуманы… Разве мало на земле стран, которые имеют один язык? Например, Англия, Америка, Канада, Австралия… В этих странах официальный язык – английский. Есть франкоязычные, немецкоязычные страны, 22 страны – арабоязычные. Я уверен, что рано или поздно таджики должны восстановить название своего языка и свою письменность, и поддержать тех, кто считает, что восстановление письменности и названия языка жизненно необходимо для таджиков. И этот акт, несомненно, позитивно повлияет на развитие нашей культуры.
С восстановлением письменности автоматически решаются многие существующие вопросы. Как тут не процитировать слова Шарифа Шукурова: «Результатом этой насильственной переориентации исторического сознания таджиков явилось исчезновение буквально всех ремесел, качественной поэзии, постепенное исчезновение классической музыки. Не стало письменности, соответственно исчезло и искусство каллиграфии. Был нанесен жестокий удар по основам исторической памяти, переориентирован глубинный исторический детерминатив сознания. В сознании таджиков исчезло преклонение, любование письмом и книгой (достаточно взглянуть на качество издаваемых в республике книг и журналов), книга стала обиходом быта, но не важнейшим атрибутом бытия таджика. Сейчас наступило время, когда в глазах таджика-горожанина кириллица предстала письмом чуждым и мешающим его интеллектуальному росту. И от этого чувства нельзя отмахнуться, налепив ему националистический ярлык, это желание естественно, объяснимо и свидетельствует о пробуждении исторического сознания, о стремлении возвратить ценности прошлого, с тем чтобы более уверенно взглянуть в свое историческое будущее». Много лет назад устод Шариф Шукуров говорил: «Именно в письменности сложным, но самым непосредственным образом отражается специфика исторической и национальной памяти».
Как отметил Ю.М. Лотман, – собственно история есть одно из следствий возникновения письменности или, другими словами, в письменности содержится значительная часть информации, которая составляет основу духовного и исторического опыта конкретного народа.
Состояние таджикского языка
Я согласен с мнением, что «в стране тотально не владеют языком»!
Могу привести цитаты из произведений разных писателей и ученых, чтобы продемонстрировать, как безграмотно и убого пишет на родном языке некоторые представители так называемой пишущей братии… Впрочем, это отдельный разговор, об этом поговорим как-нибудь в другой раз. Сейчас просто поверьте мне на слово. Я с этим сталкиваюсь каждый день в СМИ, особенно в электронных СМИ.
Что касается закона о языке, я думаю, что этот закон был принят почти перед самым распадом СССР, но был создан в атмосфере страха, идеологического прессинга. Я тогда написал свою статью «Дузабони е безабони», и у нас был спор с известным языковедом Раззаком Гаффаровым. Также еще раньше я написал статью «Пайванди хат ба забон»… Словом, хорошо помню атмосферу тех дней нашей мечты и надежды…активно участвовал в этом процессе.
Сейчас в стране необходимо создать десятки отраслевых словарей. Например, словарь экономических терминов, политических, медицинских, биологических, геологических и т.д., и т.п. А здесь необходима государственная поддержка и опора на специалистов, на настоящих специалистов, а не на тех, которые благодаря поддержке чиновников и по причине кумовства, захватили научно-образовательные учреждения, многие из которых не имеют соответствующего образования и знаний. Здесь можно вспомнить слова академика Д.С. Лихачева, произнесенные еще в 2006 году о трагической необразованности тогдашнего российского общества. Он был уверен в том, что произошла деформация лексикона русского языка в «новорусскую эпоху». Слова исчезли вместе с явлением – заявил академик, – часто ли мы слышим слова «милосердие», «доброжелательность». Этого нет в жизни, поэтому нет в языке. Или такие слова как «порядочность», «любезность» и т.д. Все это мне напоминает современное состояние таджикской речи.
Обратите внимание, как за последние десятилетия изменился язык, превратившись в матерщину. Все это не может оставить равнодушными тех, кому небезразличен завтрашний день нашего языка и культуры. Некоторые “эксперты” считают, что этим письмом (арабикой) написан Коран, и это обстоятельство способствует расцвету религиозных чувств народа. Возрождение арабской графики связывают с опасениями по поводу возрождения ислама. Рассуждать так могли и могут люди, осведомленность которых в вопросах культуры оставляет желать лучшего. Уверен, правы те исследователи, которые считают, что только легализация персидской графики, придание ей общественного признания позволят письму стать не предметом спекуляций на мусульманские темы на уровне массового сознания и в печати, а помогут в деле восстановления исторической памяти.
Помню, в начале 80-х годов прошлого века один известный таджикский писатель пожаловался мне на одного ученого, статью которого он прочитал в журнале «Садои Шарк» («Голос Востока») и пришел к выводу, что его язык «бутун эронча шуда рафтаги (!)», т.е. полностью иранизирован! Поскольку я очень хорошо знал этого ученого, то попытался объяснить, что этот ученый не только не читал книги иранцев, но и письменность не знает. И когда увидел, что писатель считает «иранизмами» слова, которые тысячу лет использовались в нашей литературе, то понял, что этому, с позволения сказать, литератору это было неизвестно, потому что он, кроме обиходной лексики, ничего не знал. И таких случаев было не мало.
Я лично – сторонник того, чтобы наш народ говорил на хорошем, отшлифованном литературном языке, который сформировался в эпоху Саффаридов и Саманидов, а затем обогащался и развивался в течение 1300 лет. Помню, как один из докторов филологических наук хотел доказать, что какие-то слова заимствованы из лексикона иранцев, и у нас так не говорят. Тогда мне пришлось привести десятки примеров из произведений тех писателей, которые родились и жили на территории Средней Азии, вплоть до Айни, Мирзо Сироджи Хакима, Абдурауф Фитрата и даже устода Лоика. Самое страшное то, что мы не признаем свое невежество. Я могу из книг народных писателей, поэтов и даже академиков привести десятки примеров, что они не понимают суть многих из тех слов, которые использовали. Например, один из них слово «устура» («мифология») писал, как «астара», а другой – имя великого поэта Ирана вместо Мехди Ахаван Солис написал Солус, что звучит оскорбительно и кощунственно. Третий – имя известного литературоведа Мухаммада Таки Донишпажуха написал как Донишпужвах. Или, например, несколько лет назад в газете «Адабиёт ва Санъат» (органе Союза Писателей Таджикистана) кто-то подготовил главы из «Маснавии Маънави» великого Руми с такими ошибками, что стыдно цитировать. Или еще пример: слово «мебигардад» (становится, превращается) читали как «май бигардад» (становится вином).
Любой язык, как живой организм, должен развиваться и укрепляться. Для этого, прежде всего, нужна великая литература. В этом плане нам повезло, ведь в ХХ веке все было сделано так, чтобы мы, таджики, отошли от своей сущности: полнейшая изоляция от персоязычного мира, оторванность от величайшей литературы прошлого… Но все же не произошло полной изоляции. Наша классическая литература настолько вошла в нашу жизнь, что в таджикских горах было много людей, которые способным детям преподавали не только основы Корана, но и учили их читать Саади, Хафиза, Мавлана, Бедиля и др. Кроме того, в университете для филологов и историков был введен такой предмет как «Хати ниёгон», т.е. «Письмо предков», словом появилось большое количество людей, которые могли непосредственно читать классиков и произведения единоязычных народов Ирана, Афганистана и других стран. То есть, отчасти, такое состояние связано с уровнем образования носителей языка…
Конечно, в Таджикистане очень хромает грамматика и теоретическая часть языкознания из-за слепого подражания русским ученым. Для того чтобы проверить и подтвердить мои слова, возьмите и сравните грамматику русского и таджикского языка… Порой мне кажется, что все украдено из русской грамматики. Хотя бы сравните имена существительные в русском и таджикском языках.
О новых терминах и переводе международных слов
Язык является самым главным показателем общения народа с другими народами. Прав был Олжас Сулейменов, когда говорил, что язык – наиболее богатый резервуар исторической информации, избежавший произвола писцов. Источник наиболее беспристрастный. Он даёт полную картину взаимодействия культур, которая противоречит безжалостному наброску историков.
По поводу «перевода международных слов» можно сказать следующее. Если речь идет о том, что мы на определенном этапе развития нашего языка по разным причинам иногда вынуждены были принять или, вернее сказать, употреблять какие-то слова, хотя в нашем языке существовали и существуют аналогичные по смыслу слова, то язык на своем пути развития постепенно очищает себя от ненужных слов-сорняков. Но если эти слова жизненно необходимы, то, несомненно, они будут существовать в языке до тех пор, пока в нем не появятся родные аналоги. Например, за период правления тюрко-монгольской династии в нашей стране и в целом в персоязычном мире на языке фарси появилось большое количество тюрко-монгольских военных терминов и званий. Но в Иране, во времена Реза-шаха Пехлеви все военные звания и термины были восстановлены на персидском языке.
У каждого языка есть свои возможности. В одном языке могут существовать аналоги, в другом языке – могут отсутствовать. Но научная терминология во всех языках бывает как своего отечественного происхождения, так и заимствованная из других языков. Изучением конкретно научно-терминологических систем занимаются ученые и специалисты в соответствующих науках. Некоторые термины, как бы ни пытались их придумывать в родном языке, все равно не приживаются, а остаются те названия, которые приняты во всем мире, например, телефон, машина, компьютер, факс и пр. Хотя, например, в Иране для каждого из этих терминов пытаются создавать персидские аналоги. Например, вместо слова «факс» говорят «дурнигор», вместо «компьютер» – «роёна» и т.д. Я помню, как устод Лоик предлагал вместо слова «вертолет» использовать слово «чархбол», вместо «перестройка» – «бозсози» и т.д. Но здесь необходимо конкретизировать, ибо насаждение иностранных слов не может не оказывать отрицательное влияние на любой язык. Я за то, чтобы ничего слепо не принимать, но и свои двери не закрывать перед необходимыми словами, которые приходят вместе с новыми технологиями, новыми открытиями и т.д. Но все должно иметь меру и границы.
В разные исторические периоды в наш язык проникали слова из других языков. Это было обусловлено тем, что персоязычные народы вступали в экономические, культурные и политические отношения с другими народами, отражали военные нападения, взаимодействовали. Не будем отрицать и то, что одним из способов развития любого языка является заимствование иностранных слов.
О национальной идентификации
К сожалению, мы живем, видимо, в эпоху потерянной идентичности. Кто мы? Какова наша культура? Откуда мы пришли и куда свой путь вершим? На эти вопросы мы не имеем конкретных ответов. Мы даже не можем долгое время решить такие вопросы как восстановление алфавита и истинного названия нашего языка!! Было бы у нас настоящее национальное сознание – давно бы уже этот вопрос был решен… Мне кажется, что у нас нет устойчивых особенностей, характерных для национального (этнического) общества…
Представление одного народа о другом складывается на основе стереотипов, определенных устойчивых образов, теперь задайте себе вопрос – какие общие характерные черты можно выделить у нашего народа. К сожалению, многолетняя жизнь под чужим правлением или диктаторскими режимами, определенную часть нашего народа превратила в трусливых, чванливых подхалимов, и отняла у людей все, что было характерно для нашего народа: честность, порядочность, смелость, благородство и т.д. Обо всем этом теперь мы читаем в различных источниках о джаванмарди (рыцарстве)!
Хочется верить, что много прекрасных качеств осталось и развивается в нашем обществе, иначе не было бы смысла об этом говорить, мне хотелось бы видеть у нас больше единства и благородства. На вопрос о том, – может ли человек, не зная, скажем, язык своих предков, называть этот язык родным, – сомневаюсь. Потому что, слова, помимо буквального смысла, имеют еще другие смысловые оттенки. Например, если язык того или иного человека формируется в атмосфере другой языковой среды, то правильнее было бы родным называть тот язык, которым он владеет, и чувствует себя в нем, как рыба в воде. Например, большое количество наших предков, особенно в два первых века так называемого постисламского периода (после принятия ислама) стали арабоязычными, свои произведения стали создавать на арабском языке, и мы вынуждены считать их арабами. Совсем другое дело, когда такие личности как Авиценна, Бируни и др., которые вопреки правилам и обычаям своего времени, часть своих научных трудов написали на своем родном языке.
Родной язык все-таки – это тот язык, который человек усваивает с детства. Обычно он совпадает с языком родителей или одного из них. Но бывают случаи, когда человек впоследствии осваивает другой язык, который становится для него родным. В одной стране может быть несколько этнических языков, но один, два или три национальных языка. Например, в Афганистане – для пуштунов, хазарейцев, в Иране – для тюркоязычных народов, язык фарси является национальным языком. Правда, для пуштунов, таджиков и хазарейцев, наряду с дари (персидским) язык пушту официально тоже является национальным языком.
Иногда родной язык и национальный язык могут быть разными. Например, для иранского поэта Шахрияра родным языком является азербайджанский, а национальным языком – является персидский. Все дело в том, что в разных странах слово «национальный» имеет разное объяснение. Например, в странах бывшего СССР под национальным подразумевается этническое происхождение человека, тогда как на Западе это понятие гражданское.
Например, если вы – этнический таджик, живете на Западе и приняли гражданство, то по национальности вы являетесь, например – американцем, канадцем, англичанином и т.д. Я знаю много инородцев из бывшего Советского Союза, среди них есть и таджики, которые говорят, что их родной язык русский!
На сегодняшний день единого мнения относительно понятия «родной язык» нет. В разных теориях это объясняется по-разному.
Есть версия, что под родным языком подразумевается материнский язык, который человек осваивает в раннем детстве, но многие теоретики родным языком считают язык предков, а большое количество ученых под родным языком подразумевают язык, в атмосфере которого люди выросли, и который является языком их души.
Например, для меня таким языком является фарси (таджикский)! Словом «родной» мы обращаемся обычно к человеку, когда испытываем к нему самые теплые чувства. От этого слова веет теплом и радостью.
Знание родного языка – это проявление подлинности чувства национального достоинства и высокого патриотического сознания. Я думаю, что для национальной идентичности необходимо духовное развитие общества и высокое образование. Порой мне думается, что у нашего народа национальный дух был более всего развит в эпоху Саманидов, чем в последующие века.
Памирский, ягнобский и другие иранские языки и диалекты
И в Таджикистане, и в Иране существует ряд языков и диалектов иранской группы языков, которые остались с древних времен. Задача государства – сохранить и сберечь эти языки. Таковыми являются памирские языки, ягнобский – в Таджикистане, курдский, татский, талышский, белуджский, мазандаранский и другие – в Иране. На некоторых из этих языков разговаривает достаточно большое количество населения. Например, на курдском языке. Эти языки являются в Таджикистане и Иране коренными языками наших народов. В этих языках мы должны искать свои истоки, и я глубоко уверен в том, что необходимо сделать все, чтобы сберечь языки и диалекты нашего народа. Ведь ягнобцы и определенная часть населения Бадахшана, говорящие на разных языках – это и есть исконно таджикский народ, который в силу того, что он жил в труднодоступных горных ущельях, меньше всего подвергся ассимиляции и сохранил древний язык, обычаи и традиции.
Да, несомненно, эти языки являются родными для определенной части нашего народа. Мне приятно, что в последнее время стали все больше писать художественных произведений на этих языках.
Есть данные, что в среднем в месяц в мире умирают два языка. Многие сибирские народы в России исчезли, о чем с горечью в свое время говорил Д.С. Лихачев и другие мудрецы.
В наших языках, в частности, памирских сохранилось большое количество легенд, сказок, песен, традиций, обрядов, верований, свое мироощущение, мудрость… Лучшая таджикская музыка и танцы сохранились на Памире.
Проблема сохранения языка и культуры коренных народов страны должна быть в центре внимания правительства. В нашей стране до сих пор нет концепции культуры и культурного развития. Большинство людей (в том числе и чиновники!) понимают под культурой весьма ограниченный круг явлений: театр, музеи и т.д. Иногда даже не включают в культуру науку, технический прогресс, образование. Поэтому, к сожалению, происходит полный провал в развитии культуры.
