Вот уже почти 30 лет как Таджикистан обрёл независимость. Все эти годы на постсоветском пространстве шёл процесс глобализации и региональной интеграции, что отражается в стремлении успешно включиться в мирохозяйственные связи. Однако практика показала, что не всегда интеграция может быть успешной.
Причин неудач ранних интеграционных попыток может быть много, однако основная причина заключается в том, что структура экономик стран региона носит не взаимодополняющий, а сходный, преимущественно сырьевой характер и ориентирована на рынки промышленно-развитых государств. Поэтому прежние попытки региональной интеграции не следует переоценивать – в большинстве случаев речь шла больше о политических амбициях, нежели о стремлении создать почву для развития регионального сотрудничества.
Вместе с тем существуют серьезные причины для того, чтобы продолжать эти усилия – высокий модернизационный потенциал экономического сотрудничества может создать условия для общего прорыва, выхода на более высокий уровень экономического развития.
В январе 1995 года главами нескольких стран, а именно Российской Федерации и Республики Беларусь, к которым позднее присоединились Казахстан и Кыргызстан, а в 1999 году и Таджикистан, было подписано Соглашение о создании Таможенного союза между этими странами. Почему именно эти страны, догадаться не сложно, потому что именно они оказались готовы в политико-правовом и экономическом плане к наиболее тесному интеграционному взаимодействию. На данный момент полноценными членами Таможенного союза являются Российская Федерация, Республика Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Армения.
Хотя Соглашение было подписано относительно давно, руководство Таджикистана довольно осторожно рассматривало возможность вступления страны в Таможенный союз. Основным аргументом на тот момент являлось отсутствие общих границ с его членами. Таджикистан мог претендовать на роль полноценного участника только после присоединения Кыргызстана, имеющего общие границы с Казахстаном.
После того как Кыргызстан вступил в Таможенный союз, он фактически присоединился к таможенной политике России, потому что 92% Единого таможенного тарифа, который имеется в Таможенном союзе, – это тариф Российской Федерации (средний тариф ТС 10,6%, а КР 5,1%, НДС ТС 18%, а КР 12%). Высокие импортные тарифы являются отчасти протекционистскими и защищают российское производство от более качественных и дешевых импортируемых продуктов. Кыргызстан является страной с неразвитой экономической системой, сельским хозяйством, без крупных компаний, ориентированных на экспорт. Они не имеют собственных месторождений (газ, нефть). Экономика КР построена на реэкспорте дешевых китайских товаров, поступлений от мигрантов, добыче золота, продаже электроэнергии, немного на швейном производстве и экспорте сельскохозяйственной и животноводческой продукции. Если исходить из официальной статистики, товарооборот КР со странами-членами ТС (в основном с Казахстаном и Россией) составляет 47% импорта и 31% экспорта от общего товарооборота. Если принимать во внимание теневую экономику, эти показатели окажутся намного ниже. К примеру, по статистике КНР, китайский экспорт в Кыргызстан в 2015 году составлял 5,3 млрд долларов, по данным Кыргызстана – 1,5 млрд долларов. То есть, за последние 10 лет российская или казахская продукция перестала быть превалирующей, и население уже привыкло к импортным товарам.
26 сентября 2012 года Министерство экономики Республики Таджикистан в рамках круглого стола «Таможенный союз и Таджикистан: новые перспективы интеграции» объявило о готовности вступления в Таможенный союз. Это объясняется тем, что членство в Таможенном союзе даст гарантию беспошлинного доступа таджикской продукции на рынки стран Таможенного союза и предоставит возможность упрощенного импорта нефтепродуктов, древесины, зерна и других товаров. Несомненно, в этом заинтересованы все: и бизнесмены, и трудовые мигранты.
Основные страны-партнеры по экспорту и импорту
Республики Таджикистан за 2017 год
(1 тысяча долларов)
По экспорту По импорту
Всего 898 737 100% Всего 3 030 884 100%
Турция 198 22% Россия 1 000 191 33%
Казахстан 198 22% Китай 848 647 28%
Швейцария 98 861 11% Казахстан 484 941 16%
Афганистан 71 899 8% Турция 90 927 3%
Россия 53924 6% Туркменистан 90 927 3%
Китай 44 937 5% Иран 90 927 3%
Тайвань 44 937 5% ФРГ 60 618 2%
Иран 35 950 4% Прочие 363 706 12%
Узбекистан 35 950 4%
Пакистан 26 962 3%
Прочие 89 874 10%
Стоит также отметить, что Российская Федерация (1 000 191 тыс. долларов – 33%) и Казахстан (484 941 тыс. долларов – 16%) занимают первое и третье места соответственно по доле во внешнеторговых отношениях с Таджикистаном, а денежные переводы мигрантов в 2017 году составили около двух миллиардов долларов, что является вторым показателем в пространстве СНГ после Узбекистана, и составили больше 50% к ВВП страны.
Каждое действие имеет свои плюсы и минусы. В зависимости от того, какая ценность перевесит другую, стоит задуматься о благоразумности вступления Таджикистана в Таможенный союз.
Итак, какие плюсы может иметь Таджикистан в данном случае?
1) Таджикистан имеет около миллиона мигрантов на территории России, которые ведут трудовую деятельность и имеют колоссальные расходы, связанные с регистрацией и разрешением на работу. После вступления Таджикистана в Таможенный союз можно получить комплекс привилегий в данном вопросе, что приведёт к упрощению рабочей деятельности таджиков, они смогут вполне легально устроиться на работу и при этом иметь больше зарплаты, исчезнет незаконная эксплуатация таджиков как рабочей силы. Факт повышения доходов приведет к повышению уровня денежных переводов, которое, в свою очередь, приведет к увеличению государственного бюджета и улучшению экономической ситуации в Таджикистане и уровня жизни граждан.
2) Развитие инфраструктуры является одной из важнейших составляющих экономического роста любой страны. Доля России в импорте ГСМ на таджикском рынке на 2017 год составила около 97,7%. После отмены Россией пошлин на экспорт ГСМ цены станут дешевле, что приведет к уменьшению расходов локальных производителей и себестоимости производимого продукта.
3) Увеличится поток иностранных инвестиций. Инвесторы, зачастую выбирая объект своих вложений, обращают внимание на много факторов, включая и территорию. Страны-члены ТС, как одна большая экономическая платформа с большими перспективами роста, могут быть наиболее интересны для иностранных инвесторов.
4) В Таджикистане хорошими темпами растет энергетическая отрасль, в этом плане Таджикистан находится в более выгодной позиции, и данный факт дает преференции в экспорте электроэнергии в страны-члены Таможенного союза, потому что после членства потенциальный рынок потребителей возрастает в несколько раз (в России и Казахстане, например, электричество получают на тепловых станциях, сжигая топливо).
5) Таджикистан является солнечной страной, он богат разного рода фруктами, и экспорт сухофруктов в другие страны, в данном случае в Россию, имеет особое место в доходной части госбюджета страны. На данный момент таджикским предпринимателям приходится платить единую пошлину на экспорт в Россию в размере 10% от общей таможенной стоимости и плюс 18% НДС. Сокращение или отсутствие подобного рода расходов приведет к увеличению доходности таджикских предприятий, занимающихся экспортом сухофруктов. То есть, уменьшение торговых барьеров, тарифных и нетарифных, означает уменьшение издержек при торговле и рост конкурентоспособности.
Возможные минусы данной интеграции:
1) Таджикистан является импортозависимой страной с неразвитой экономической системой. Торговый баланс является отрицательным и составляет около 1,5 млрд долларов, так как импорт (данные на 2017 год: 2,775 млрд долларов) превышает экспорт (1,2 млрд долларов). Россия на данный момент имеет множество рычагов давления на Таджикистан, а данная интеграция и вовсе поставит ее «на колени» перед Россией. Потому что Россия имеет «контрольный пакет» голосов в размере 57% (Казахстан и Беларусь по 21,5%). После вступления в Таможенный союз Таджикистану придется согласовывать любое свое решение с каждым из членов Таможенного союза, принятое относительно внешнеторговых отношений, и при желании Россия может заблокировать любое решение руководства Таджикистана, которое идет вразрез с интересами России. При подобных реалиях Таджикистану стоило бы реализовывать политику «открытых дверей» для развития локального производства (что он, собственно, и делает), а членство в Таможенном союзе, по сути, блокирует Таджикистан от остального мира, так как Таможенный союз, по факту, имеет протекционистский характер.
2) Сильная зависимость от России приведет к технологической регрессии, потому как сама Россия и другие члены Таможенного союза отстают от более развитых стран мира.
3) Данная интеграция сильно ударит по среднему и малому бизнесу, который не сможет выдержать конкуренцию с предприятиями членов ТС. Россия выделяет огромные субсидии своим предприятиям, что дает им колоссальные привилегии перед производителями остальных стран-членов ТС.
4) Поскольку 92% Единого таможенного тарифа основано на Таможенном тарифе России, который направлен на защиту и развитие собственных производителей от внешних импортеров, стимулирование перехода граждан другой страны на российские продукты, то этот тариф разработан в интересах самой России, а не Таджикистана.
5) Введение Единого таможенного тарифа ТС приведет к повышению потребительских цен. Цены на товары, импортируемые из стран ТС, не изменятся, но цены на товары из дальнего зарубежья заметно возрастут. Единственным целесообразным решением тогда будет импорт из стран-членов ТС, что существенно уменьшит ассортимент на рынках.
Подытоживая, стоит отметить, что Таможенный союз, а нынче уже ЕАЭС, если использовать строго по назначению, может стать уникальной платформой для экономического сотрудничества на евразийском пространстве. Но для Таджикистана на сегодняшний день наиболее целесообразным было бы понаблюдать за экономическим эффектом, который окажет ЕАЭС на Кыргызстан, потому что по своей структуре экономика этой страны схожа с экономикой Республики Таджикистан. Исходя из этого, будет вполне разумным оценить результаты и ответить на один вопрос: стоит ли Таджикистану вступать в ЕАЭС?
Фаррух АХМЕДОВ, соискатель 1-го курса
Института философии, политологии и права
Академии наук Республики Таджикистан
