Уже более 2 лет Россия живет под гнетом санкций, количество которых превышает сегодня 17 тысяч. Углубляющаяся зависимость от американской валюты, а также риск попадания под санкционное давление стали главными мотиваторами для ряда стран, включая Таджикистан, к тому, чтобы начать поиски альтернативных путей для ведения международной торговли и финансовых расчетов.
Последствия санкций
Эксперт по Центральной Азии Фаридун Усмонов отмечает, что введенные санкции являются очевидным проявлением экономической войны, направленной на ослабление влияния России на мировую экономику. По его мнению, урок, который страны вынесли из этой ситуации, заключается в осознании того, что любое государство, находящееся в уязвимом положении, может стать объектом экономического давления. «Эта ситуация показала, что в противостоянии с Западом США и ЕС не стесняются применять меры, которые напрямую влияют на благосостояние граждан страны. Запад стремится к тотальному контролю, и любая страна, слабая в экономическом или военном плане, может быть подвергнута подобному давлению».
В то же время, по мнению эксперта, ситуация с Россией, действительно, уникальна. Россия была глубоко интегрирована в мировую экономику, особенно в связях с западными рынками. Экономическая переориентация стала ответом на жесткие санкции, которые сильно повлияли на российскую экономику на первых порах. Для Таджикистана же зависимость от западных финансовых институтов, таких как Всемирный банк или Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР), невелика. Республика не является сильно интегрированной в глобальные процессы, и это делает её менее уязвимой перед западными санкциями. Тем не менее, эксперт отмечает, что если бы Таджикистан оказался под аналогичным давлением, экономика республики могла бы пострадать, учитывая её относительно молодой и неокрепший экономический потенциал.
На фоне этого стоит отметить, что антироссийские санкции уже оказали определенное негативное влияние на экономику Таджикистана, впрочем как и на другие государства постсоветского пространства. Например, министр промышленности Шерали Кабир заявлял, что ограничения, введенные против России, привели к проблемам в нефтегазовом секторе и в обеспечении зерновыми культурами. “Санкции, введенные странами Запада против России, отражаются на социальном и экономическом положении Таджикистана, однако отношения республики с Россией не зависят от внешних обстоятельств и продолжат развиваться”, – в этой связи заявлял глава таджикского МИД Сироджиддин Мухриддин. Однако продолжение экономического сотрудничества с Россией и стремление к многополярному мироустройству помогли смягчить эти негативные последствия.
Среди наиболее серьезных санкционных мер против России можно выделить отключение ряда российских банков от системы SWIFT. Это решение, принятое западными странами, поставило Россию перед необходимостью создания альтернативных финансовых инструментов. SWIFT – это международная система обмена финансовыми сообщениями между банками, которая позволяет отправлять поручения о переводе средств. Отключение от этой системы усложняет международные финансовые операции и становится рычагом давления на санкционированные страны. Эксперт отмечает, что мир движется к созданию альтернативных финансовых систем, таких как BRICS Bridge, которая может стать основой для новой международной экономической системы, свободной от давления США и ЕС.
Альтернатива SWIFT
В июне этого года Россия восприняла новые вызовы как сигнал к действию и приступила к разработке альтернативной международной финансовой системы, начав создание аналога SWIFT. В Министерстве финансов Российской Федерации был инициирован проект трансграничной платежной системы, базирующейся на расчетной платформе BRICS Bridge. Планируется, что проект будет представлен на саммите БРИКС, который пройдет в Казани в октябре 2024 года. Новая система предполагает моментальные расчеты с минимальными затратами на проведение транзакций. Будут использоваться цифровые финансовые активы, эмитируемых центральными банками стран-участниц, в качестве средства расчета. Так, цифровой рубль может быть введен уже в следующем году, а Китай и Индия активно разрабатывают собственные цифровые валюты, с первыми тестами, которые начнутся уже в следующем году. Полный переход на новую систему потребует как минимум два года.
Кроме того, обсуждаются варианты обеспечения финансовых активов системы, таких как сырьевые ресурсы или недвижимость. Это рационально, так как национальные валюты стран БРИКС зачастую не обладают достаточной стабильностью на мировом рынке. В этом контексте стоит отметить, что в Таджикистане также ведутся разработки по созданию собственной цифровой валюты.
«BRICS Bridge только начинает свой путь в глобальной финансовой системе, и пока сложно предсказать, насколько успешной она станет и сможет ли действительно заменить SWIFT», – отмечает эксперт Фаридун Усмонов, – система SWIFT формировалась десятилетиями, и BRICS Bridge предстоит пройти долгий путь. Однако очевидно, что создание альтернативы направлено на обеспечение глобальной финансовой независимости от отдельных государств. Это амбициозная и сложная задача, и только время покажет, справятся ли с ней страны БРИКС. Уже сейчас становится ясно, что многие государства, стремящиеся стать региональными и мировыми экономическими лидерами, понимают риск зависимости от единой системы и активно ищут альтернативы».
Несмотря на развитие технологий, которые позволяют создавать различные аналоги SWIFT, банки Таджикистана пока отдают предпочтение этой системе, так как других реальных альтернатив нет. Однако при расчетах с Россией, которая исключена из SWIFT, используются рубли и российская версия системы. Интерес Таджикистана к платформе BRICS Bridge будет зависеть от того, насколько привлекателен для него рынок БРИКС и насколько тесно страна будет интегрирована в экономические процессы союза. Состав БРИКС расширился до 10 стран: Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР, Саудовская Аравия, ОАЭ, Иран, Эфиопия и Египет. Эти страны играют значительную роль в мировой экономике, на их долю приходится около 40% мирового ВВП.
Если рассматривать БРИКС как экономического конкурента западным объединениям, статистика показывает интересную динамику. В 2023 году доля стран БРИКС в мировом ВВП по паритету покупательской способности составила 37,3%, в то время как доля G7 – менее 30%. Запасы нефти у стран БРИКС составляют 44% мировых, тогда как у G7 – менее 4%. Также БРИКС значительно опережает G7 в производстве алюминия – в 60 раз – и пшеницы – в 2,5 раза. В то же время позиции доллара в странах БРИКС заметно ослабли – его доля составляет всего 29%. Однако на мировой арене американская валюта пока остается доминирующей: 80% торговых операций и 60% мировых валютных резервов номинированы в долларах.
«Сейчас роль доллара в мировой экономике велика, – говорит эксперт Фаридун Усмонов, – на протяжении 60 лет экономическая система укрепляла его позиции как основного гаранта стабильности. Страны, такие как Россия, Китай, Индия, Бразилия и Аргентина, активно способствовали укреплению роли доллара, доверяя ему как основному инструменту в мировой торговле. Однако необходимость дедолларизации давно назрела, ведь любая монополия влечет за собой риск злоупотребления властью. И страны с развивающимися экономиками были вынуждены искать пути усиления своих валют».
Европейский Союз уже давно продвигает евро как альтернативу доллару, однако для других стран это гораздо сложнее. Усиление национальных валют требует коллективных действий, и даже для частичной дедолларизации необходима кооперация крупных экономик – России, Китая, Индии, Индонезии, Бразилии, Саудовской Аравии и Японии. Процесс снижения зависимости от доллара уже начался, но многие страны по-прежнему держат свои резервы в долларах, поддерживая его курс и, косвенно, экономику США. Поэтому пока не появится альтернатива, обеспечивающая ценообразование на энергоресурсы, продовольствие и производственные ресурсы, говорить о значительном ослаблении доллара преждевременно.
Садаф НАЗАРОВА
Читайте нас также в Facebook, Telegram, Instagram, Twitter, ВКонтакте и OK
